_ Economicus.Ru - Инфотека - ВВЕДЕНИЕ В ЭКОНОМИКУ Галерея экономистов
economicus.ru



Ресурсы по теме "Занятость и безработица"

"История моей жизни" (из мемуаров)
Автор: Э. Карнеги.

... Здесь уместно будет рассказать о некоторых конфликтах с рабочими, которые мне удалось уладить во время моей деятельности на заводах.

Однажды мы получили от рабочих, занятых в доменном производстве, циркулярное обращение с многочисленными подписями, в котором они заявляли, что приостановят работы в понедельник, в 4 часа дня, если фирма не согласится на повышение заработной платы. Но дело заключалось в том, что срок тарифа, на основании которого у нас состоялось соглашение, истекал только к концу года, через несколько месяцев. Я сказал себе, что если эти люди намерены нарушить соглашение, то нет никакого смысла вступать с ними в новое соглашение. Несмотря на это, я с ночным поездом выехал из Нью-Йорка и на другой день рано утром уже был на заводе.

Я просил директора пригласить на совещание все три рабочих комитета . не только от доменного производства, которое было непосредственно замешано в этом деле, но также от прокатного и сталелитейного отделения. Я обратился прежде всего к представителю от прокатного отделения. Это был старик в очках.

. Мистер Макей, у нас с вами, кажется, заключен договор до окончания года?

Он медленно снял очки, смущенно подержал их в руке и сказал:

. Да, у нас есть контракт, но даже ваших денег, мистер Карнеги, не хватило бы на то, чтобы заставить нас нарушить его.

. Так говорит настоящий американский рабочий, . ответил я, . я горжусь вами.

. Мистер Джонсон (это был лидер рабочих сталелитейного отделения), у нас с вами заключен такой же договор?

Мистер Джонсон был маленький худощавый человечек. Он заговорил медленно и с расстановкой.

. Мистер Карнеги, когда мне дают для подписи контракт, я его внимательно прочитываю, и если он мне не подходит, я его не подписываю, а если он мне подходит, я его подписываю; а если я его подписал, я его исполняю.

. И здесь сказывается сознательный американский рабочий, . сказал я.

Я обратился с тем же вопросом к представителю от доменного производства. Это был ирландец по имени Келли.

. Мистер Келли, скажите мне, у нас с вами подписан договор до окончания года?

Мистер Келли ответил, что он точно сказать не может. Была какая-то бумага, и он ее подписал, но он ее не прочел как следует и хорошо не понял, что в ней собственно говорилось.

Наш директор, капитан Джонс, горячая голова, накинулся на него.

. Полноте, мистер Келли, вы очень хорошо помните, что я с вами дважды читал и обсуждал эту бумагу,

. Тише, тише, капитан! . остановил я его.. Мистер Келли имеет право изложить свое мнение. Мне тоже приходится иной раз подписывать бумаги не читая. Мистер Келли сказал, что он не читая дал свою подпись, и мы должны верить его словам. Но, мистер Келли, я того мнения, что если человек имел неосторожность подписать договор, то он уже должен выполнять его и взять себе за правило на будущее время быть осмотрительнее. Не лучше ли будет для вас проработать еще четыре месяца на основании этого договора, а когда вам придется подписывать новый, быть повнимательнее и постараться понять его содержание?

Ответа на это не последовало. Тогда я поднялся с места и сказал:

. Представители от доменного производства, вы угрожали фирме нарушить ваш договор и . что может оказаться роковым . оставить работы, если вы не получите до четырех часов сегодняшнего дня удовлетворительного ответа на ваши требования. Еще нет трех часов, но ответ уже готов. Вы можете оставить доменную печь. Пусть лучше фабричный двор зарастет травой, чем мы отступим перед вашей угрозой. Самым позорным днем для рабочего станет тот, когда он нарушит договор и сам лишит себя чести. Больше мне вам нечего сказать.

Рабочий комитет медленно удалился. Потом мы узнали от наших служащих, чем закончилась эта история в доменном отделении. Келли и его товарищи вернулись в мастерские. Там уже собралась большая толпа рабочих, с нетерпением ожидавшая их. Увидев толпу, Келли закричал:

. Марш на работу, обезьяны. Чего вы здесь стоите? Разрази меня Бог, если этот малый не взял опять быка за рога. Он не хочет с нами воевать, но говорит, что скорее даст себя убить, чем позволит сдвинуть себя с места. Становитесь же за работу, обезьяны!

Ирландцы и шотландцы странные люди, но с ними легко сладить, если только знать, с какого конца подойти. Этот Келли впоследствии превратился в моего преданного друга. Опыт показал мне, что на рабочих в массе можно положиться, они всегда поступают правильно и справедливо, если только не связаны безусловным повиновением своим вожакам.

Интересно также рассказать, как мы однажды справились с забастовкой на рельсовом заводе. К сожалению, и в этом случае 134 рабочих из одного отделения тайно сговорились за несколько месяцев до окончания года потребовать увеличения заработной платы. Новый год обещал быть плохим в железном и стальном производстве, и фабриканты повсюду уже объявили, что заработная плата будет понижена. Тем не менее, наши рабочие считали нужным упорствовать в своих требованиях только потому, что они несколько месяцев назад поклялись, что бросят работу, если им не повысят заработную плату. Но мы никоим образом не могли ее повысить в то время, как наши конкуренты ее понижали. Вследствие этого они приостановили работы. Эта забастовка парализовала работу и в остальных отделениях, мы оказались в самом затруднительном положении.

Я поспешил в Питсбург и был чрезвычайно изумлен, когда увидел, что несмотря на наш договор доменные печи уже бездействуют. На этот день у нас было назначено на заводе собрание с рабочими. Они послали мне сказать, что рабочие оставили доменные печи и явятся ко мне на следующее утро. Недурной прием! Я велел им передать следующее: .Завтра они меня здесь не найдут. Бросить работу может всякий. Вопрос только в том, как к ней снова вернуться. Настанет такой день, когда эти же самые рабочие захотят снова выйти на работу, но тогда им днем с огнем придется искать человека, который снова пустит дело в ход. Вот что я им скажу тогда: работа в мастерских возобновится только после того, как будет установлен дифференциальный тариф, в зависимости от стоимости производства. Тариф будет считаться действительным в течение трех лет, и установим его мы, а не рабочие. Они столько раз предъявляли нам тарифы, что теперь очередь за нами. Я возвращаюсь в Нью-Йорк, мне здесь нечего больше делать..

Спустя некоторое время после того, как рабочие получили мой ответ, они прислали ко мне узнать, могут ли они переговорить со мной до моего отъезда в Нью-Йорк. Я, конечно, ответил, что согласен. Они явились, и я сказал им следующее:

. Ваш представитель, мистер Беннет, сказал вам, что я приеду и улажу наши недоразумения, как это всегда делалось до сих пор. Это правда. Он вам сказал также, что я не буду бороться с вами. И это тоже верно, он хороший пророк. Но он сказал вам еще одну вещь, и в этом он, к сожалению ошибся. Он сказал вам, что я не могу бороться . Я посмотрел Беннету прямо в лицо и поднял кулак. . Он забыл, что я шотландец. Но вот что я вам скажу: я не хочу бороться с вами. У меня есть дела интереснее, чем бороться с рабочими. Бороться я не хочу, но я могу справиться с любым комитетом, если только захочу, а на этот раз я так хочу. Машины будут пущены в ход только после того, как рабочие большинством двух третей голосов решат возобновить работу, и тогда . как я уже говорил сегодня утром . они будут работать по дифференциальному тарифу. Больше мне вам нечего сказать.

Они ушли. Прошло недели две. Однажды утром я сидел в Нью-Йорке в своей библиотеке, когда вошел слуга и подал мне карточку, на которой были написаны имена двух наших рабочих и имя одного знакомого, к которому я относился с большим уважением.

. Они приехали из Питсбурга и очень желали бы переговорить с вами,. прибавил лакей.

. Спросите этих людей, принадлежат ли они к числу тех рабочих, которые нарушили договор и бросили работу в доменных печах?

. Нет,. сказал слуга, вернувшись.

. В таком случае спуститесь вниз и скажите им, что я буду очень рад их видеть.

Мы очень сердечно поздоровались, и разговор начался с Нью-Йорка, который они видели первый раз в жизни.

. Мистер Карнеги, мы собственно явились для того, чтобы

переговорить с вами об этой истории в мастерских, . приступил,

наконец, к делу один из делегатов.

. Ах, так! . сказал я. . Ну что же, рабочие голосовали?

. Нет.

. Простите, но в таком случае я не желаю больше говорить на эту тему. Я уже сказал, что мы только тогда возобновим переговоры, когда рабочие большинством двух третей голосов постановят приступить снова к работам. Господа, вы еще не знаете Нью-Йорка. Позвольте пригласить вас на небольшую прогулку, я хотел бы показать вам Пятую Авеню и парк; в половине второго, к ленчу, мы уже успеем вернуться.

Мое приглашение было принято. Мы касались в разговоре всевозможных предметов, кроме того единственного, о котором они хотели говорить со мной. Между американским и иностранным рабочим существует большая разница. Он гораздо свободнее и увереннее в своем обращении и садится за стол, как настоящий господин.

Они вернулись в Питсбург, не проронив ни слова более о заводских делах. Но вскоре после того произошло голосование . причем только несколько человек высказались против возобновления работ . и тогда я поехал в Питсбург. Я явился на заседание рабочего комитета и предложил им новый тариф. Это был переменный тариф, колеблющийся соответственно колебаниям цен производства. При таком порядке предприниматель и рабочий являются настоящими товарищами, потому что они делят наравне и удачи, и неудачи. Конечно, при таких условиях необходимо установить низший предел заработной платы, чтобы обеспечить рабочему минимум существования. Так как рабочие уже были знакомы с тарифом, то не пришлось рассматривать его еще раз вместе с ними.

. Мистер Карнеги,. сказал лидер рабочих,. мы принимаем все ваши условия. . И затем прибавил с некоторым колебанием: . А теперь мы хотели бы попросить вас оказать нам услугу, в которой вы, надеюсь, не откажете нам.

. С удовольствием, если ваша просьба окажется приемлемой.

. Просьба наша состоит в следующем: разрешите, чтобы президиум нашего союза подписал договор от имени рабочих.

. Ну, конечно! С величайшим удовольствием! А теперь, после того, как я исполнил вашу просьбу, позвольте мне в свою очередь обратиться к вам с просьбой. Вы окажете мне личное одолжение, если под подписями президиума каждый рабочий подпишет и свое имя. Видите ли, мистер Беннет, этот тариф будет действовать в течение трех лет, и за это время может найтись какой-нибудь рабочий или группа рабочих, которым вдруг покажется, что президиум вашего союза вовсе и не имел права дать за него обязательство на такой продолжительный срок. Если же у нас будут подписи каждого рабочего в отдельности, то всякие недоразумения заранее исключаются.

Произошла маленькая пауза, затем рабочий, стоявший рядом с Беннетом, сказал ему тихо (но совершенно явственно для меня): .Сорвалось, черт побери!. Так оно и было. Но я достиг своего не прямой атакой, а пустив в ход военную хитрость. Если бы я не дал своего согласия на подпись президиума, то это послужило бы для них поводом к дальнейшей борьбе. Теперь же, после того как я исполнил их желание, они не могли отказать мне в такой простой просьбе . чтобы каждый свободный и независимый гражданин Америки собственноручно подписался за себя. Насколько мне помнится, президиум и не подписал договора, но возможно, что я ошибаюсь. Да это и было теперь излишним, раз требовалась подпись каждого рабочего в отдельности. Это было в 1889 году...

-


+